Смерть шпионам!

Во все времена работа контрразведчиков окутана ореолом таинственности. Особенно это касалось смершевцев – сотрудников легендарного Главного управления контрразведки (ГУКР) «Смерш» Народного комиссариата обороны СССР. Еще бы, ведь сокращение «Смерш» расшифровывается как «Смерть шпионам!», а значит, тайны в этой организации хранить умели.

Новый этап войны

– Реорганизация военной контрразведки произошла на «экваторе» войны, в апреле 1943-го. Почему не раньше и не позже?

– Главная причина, конечно же, заключалась в изменении стратегической обстановки на фронтах. После разгрома немцев и их сателлитов под Сталинградом наметился коренной перелом в войне. Стало понятно, что Красная армия пойдет вперед, продолжит освобождение временно оккупированной врагом территории Советского Союза. А в этих районах германская разведка и контрразведка успели «похозяйничать» – создать новые органы, спецшколы и, что важно подчеркнуть, агентурную сеть. В условиях наступления именно она представляла серьезную угрозу нашим войскам и тыловым объектам. Требовалась работа на опережение – вскрывать готовившиеся шпионско-диверсионные акции противника, которые могли сорвать или замедлить наступление.

Немаловажным также становилось «спрямление» информационных потоков непосредственно от органов военной контрразведки к Верховному главнокомандующему – это имело отношение к таким вопросам, как состояние Красной армии и флота, ошибочные решения тех или иных командиров, способные привести к негативным последствиям в ходе боевых действий. И здесь примером, вполне вероятно, послужила история с назначением генерал-лейтенанта Василия Гордова командующим войсками Сталинградского фронта.

Противниками его назначения выступали многие командиры, включая и тех, кто работал в штабе фронта. Но открыто заявить об этом они по разным причинам не решались. Тогда начальник Особого отдела НКВД Сталинградского фронта Николай Селивановский, будучи хорошо осведомленным о слабых и сильных сторонах Гордова, взял на себя непростую по тем временам обязанность проинформировать на этот счет Верховного главнокомандующего непосредственно, минуя свое руководство в НКВД СССР. В телеграмме Иосифу Сталину он сообщил, что Гордов по своим психологическим и командным качествам, по имевшемуся у него опыту не способен мобилизовать подчиненных и добиться победы над врагом в сложнейшей обстановке под Сталинградом. Сталин незамедлительно отреагировал на сообщение начальника Особого отдела, и Гордова, назначенного командовать войсками фронта в конце июля 1942 года, уже в августе сменил генерал-полковник Андрей Ерёменко. Вызванному на личный доклад в Москву Селивановскому пришлось поволноваться в преддверии встречи на столь высоком уровне. Но Верховный, к удивлению присутствовавших на ней наркома внутренних дел Лаврентия Берии и его заместителя Виктора Абакумова, повелел и впредь докладывать лично ему всю важную информацию о происходящем под Сталинградом. Думаю, что эта история и подтолкнула Сталина к мысли о необходимости замкнуть военную контрразведку на себя для независимого ни от кого получения сведений о положении дел в войсках, особенно в период проведения крупных операций.

Наконец, к 1943 году в стане врага произошли важные перемены. Когда стало ясно, что война затягивается, немцы вынуждены были перейти к более системной работе, к добыванию информации на перспективу – и не только о действующей армии, но и о нашей оборонной промышленности, о формируемых резервах и т. д. В 1942-м гитлеровцы занялись перестройкой разведывательно-подрывной работы. Они создали сеть разведшкол, крупных центров шпионажа и диверсий. К примеру, было организовано так называемое «Предприятие «Цеппелин»» – спецорган политической разведки, подчиненный VI управлению службы имперской безопасности, которым руководил известный теперь Вальтер Шелленберг. В круг задач «Цеппелина» вошли подготовка диверсий, терактов и организация бандповстанческого движения на территории СССР.

В общем, наша военная контрразведка должна была соответствовать новым вызовам.

– Кто разработал концепцию реорганизации? Насколько глубоко вникал в этот вопрос Сталин?

– Зимой 1942–1943 годов разработкой документов занялся организационно-штатный аппарат НКВД СССР, а также Управление особых отделов чекистского ведомства. В феврале-марте 1943-го первый заместитель наркома внутренних дел Всеволод Меркулов провел два совещания. Он говорил о включении особых отделов в общую систему контрразведки и об отказе от объектового принципа работы. Иными словами, предлагалось работать только по линиям – отдельно заниматься борьбой со шпионажем, отдельно борьбой с диверсиями, отдельно борьбой с антисоветскими проявлениями и т. д.

До Верховного главнокомандующего доходили разные предложения по реорганизации военной контрразведки, но он не одобрил ни одно из них. Являясь одновременно и председателем Государственного комитета обороны (ГКО), и наркомом обороны СССР, Сталин понимал, что разъединять два направления – руководство Вооруженными силами и руководство органами госбезопасности, которые обеспечивают работу Вооруженных сил, – нельзя. Стратегическое руководство этими направлениями он оставил за собой, решив замкнуть на себя также руководство контрразведкой. Сталин собрал специальное совещание, на котором высказался за выделение военной контрразведки из подчинения НКВД и придание ей нового статуса в результате образования в структуре Наркомата обороны (НКО) Главного управления контрразведки под руководством Виктора Абакумова. Став заместителем наркома обороны, последний должен был докладывать лично Сталину о том, что творится в войсках.

По имени Смерш

– Как возникло столь устрашающее название структуры?

– Еще до принятия окончательного решения Меркулов предложил дать Главному управлению контрразведки название «Смеринш», что означало «Смерть иностранным шпионам!». На совещании 19 апреля 1943 года Сталин назвал его короче и точнее – «Смерш», исключив из расшифровки слово «иностранный». Это было абсолютно верное уточнение, поскольку вскоре органам Смерша пришлось столкнуться не только с германской, румынской, венгерской и другими разведками, но и с агентурой бандитского подполья на Украине, Северном Кавказе и в Прибалтике.

– Какие задачи были поставлены перед военными контрразведчиками весной 1943 года?

– Главная задача состояла в контрразведывательном обеспечении высокой боевой готовности войск, частей армии и флота. Требовалось своевременно выявлять факты, в том числе в политической сфере, которые могли бы негативно повлиять на проведение намечавшихся операций, а также недостатки как в планировании боевых действий, так и в снабжении частей армии и флота техникой и вооружением, продовольствием и обмундированием.

К числу задач, имеющих прямое отношение к обеспечению безопасности войск, относилась и организация зафронтовой работы с целью проникновения в органы спецслужб врага и получения упреждающей информации о готовившихся шпионско-диверсионных акциях. Следовало расширить практику ведения радиоигр, направленных на дезинформирование германского военного командования. Задачей Смерша был также поиск агентуры противника в войсках, во фронтовой зоне и в ближнем тылу. К этому направлению примыкала фильтрационная работа, которая велась среди местного населения и военнослужащих, побывавших в плену или на временно оккупированной территории СССР. Создавались специальные фильтрационные лагеря, которые подчинялись НКВД, но оперативную работу в них по выявлению агентуры и пособников врага проводил Смерш.

– В отличие от постановления ГКО от 17 июля 1941 года о преобразовании органов 3-го управления Наркомата обороны в особые отделы НКВД СССР в положении о Смерше не было пункта о праве на расстрел дезертиров на месте. Почему?

– В 1941–1942 годах, когда Красная армия отступала, оставляя города и деревни, требовались критически важные действия для того, чтобы восстановить фронт. Для решения этой задачи привлекались все, включая сотрудников особых отделов. После перехода Красной армии в наступление такое явление, как массовое оставление позиций, стало крайне редким, поэтому смысла в применении смершевцами высшей репрессивной меры – расстрела – не было. Уже достаточно стабильно работали военные трибуналы и прокуратура. Сотрудники Смерша ограничивались проведением предварительного расследования и все материалы, в том числе по шпионам, передавали в органы военной прокуратуры, судебные решения выносили законные, а не чрезвычайные органы – трибуналы.

– Какой была численность Смерша?

– Точную цифру едва ли можно назвать. Дело в том, что постоянно формировались новые дивизии, армии, фронты. По причине перемен в Вооруженных силах СССР общая численность сотрудников Смерша варьировалась. В центральном аппарате ГУКР «Смерш» НКО работало от 600 до 650 человек. Абакумов имел 16 помощников в генеральских званиях, которые курировали один или несколько фронтовых аппаратов. Такое организационное решение было принято по образцу Генерального штаба. Штат фронтового управления «Смерш» насчитывал 130 человек, если в состав фронта входило более пяти армий, и 112 сотрудников – если менее пяти. Армейские отделы включали от 50 до 60 сотрудников, дивизионные – примерно 25. Помимо оперативных работников каждому органу Смерша придавалось войсковое подразделение. В дивизии – взвод, в армии – рота, на фронте – батальон. Они занимались конвоированием задержанных, проводили под руководством контрразведчиков операции по прочесыванию территорий и задержанию подозрительных лиц, участвовали в захвате заранее установленных разведорганов противника, документации и т. д.

– Кого из контрразведчиков, оставивших наиболее заметный след в истории, вы могли бы выделить?

– Кроме руководителя ГУКР «Смерш» Абакумова я бы прежде всего выделил его заместителя – генерал-лейтенанта Селивановского, о котором мы уже упоминали в связи с историей о назначении Гордова командующим Сталинградским фронтом. Будучи грамотным и стратегически мыслящим контрразведчиком, он курировал многие радиоигры и зафронтовые операции, а также фильтрационную работу. Увы, но позже о нем почти забыли. После войны, в 1951 году, Селивановский проходил даже не как свидетель, а как подозреваемый по делу Абакумова. Еще хорошо, что его не расстреляли. Он был лишен звания, партийного билета, всех орденов. Их вернули ему только в конце 1980-х. К сожалению, после войны многие руководители контрразведки армейского и фронтового звеньев прошли либо по делу Абакумова, либо по делу Берии, получив тогда клеймо «абакумовских прихвостней» или «бериевских собак».

Если говорить о фронтовом уровне, то стоит обратить внимание на начальника Управления контрразведки «Смерш» 3-го Украинского фронта Петра Ивашутина. Он больше известен как военный разведчик, поскольку потом в течение многих лет, с 1963 по 1987 год, возглавлял Главное разведывательное управление (ГРУ) Генерального штаба, получив на этом посту звание генерала армии. Но в ГРУ он пришел с должности заместителя председателя Комитета госбезопасности СССР. Ивашутин учился в военной академии, а с 1938 года и до конца Великой Отечественной работал в органах контрразведки, руководил многими зафронтовыми операциями и радиоиграми. Представляемые им сведения высоко ценили командующие фронтами.

Что же касается рядовых оперативных работников, то пять сотрудников военной контрразведки стали Героями Советского Союза. К несчастью, все они получили это звание посмертно.

Секреты и мифы

– О Смерше долгие годы в СССР почти ничего не писали…

– Да, даже в вышедшем в середине 1960-х годов шеститомнике о Великой Отечественной войне на рассказ о деятельности всех органов госбезопасности, включая и военную контрразведку, отведено всего две с половиной страницы! Этот пробел мы ликвидировали в двенадцатитомном издании «Великая Отечественная война 1941–1945 годов». Выпущенный в 2013 году шестой том полностью посвящен органам разведки и контрразведки.

– Среди фальсификаций истории войны есть и затрагивающие советскую контрразведку. Какие мифы вас возмущают больше всего?

– Согласно основному мифу, который усиленно внедряется в массовое сознание, военные контрразведчики якобы проводили бессудные расстрелы военнослужащих и игнорировали армейское командование. Между тем еще в постановлении ГКО от 17 июля 1941 года говорилось о двойном подчинении начальников особых отделов. К примеру, начальник Особого отдела дивизии помимо руководителя по линии контрразведки подчинялся комиссару дивизии. Уполномоченные Особого отдела в полку подчинялись комиссару полка. Никаких самостийных решений они не принимали.

Конечно, предвоенная история органов госбезопасности, особенно второй половины 1930-х годов, формирует у людей определенное представление, вызывает если не страх, то настороженность. Вместе с тем надо четко понимать, что утверждение о расстрелах людей сотрудниками Смерша по своей прихоти является ложью. Арест рядового военнослужащего проводился только после уведомления военного прокурора, младшего командира – после уведомления его командира и военного прокурора, офицера среднего или старшего звена – после решения Военного совета и прокуратуры армии или фронта, а высшего офицера – с разрешения наркома обороны СССР.

– В известном фильме «В августе 44-го» армейский майор отдает честь старшему лейтенанту Смерша. Такое случалось?

– Не было такого! Это выдумка! Если накануне и в первые годы войны офицеры военной контрразведки имели спецзвания, то офицеров Смерша с момента его образования перевели на армейские звания. Дальше все происходило согласно армейской субординации.

Еще один миф о военной контрразведке состоит в том, что особые отделы были инициаторами создания заградотрядов и их руководителями. На самом деле по указанию Ставки Верховного главнокомандования на одном только Сталинградском фронте и всего лишь несколько месяцев заградотряды подчинялись непосредственно Особому отделу фронта, который самостоятельно принимал решения. Обычно такие отряды создавались командованием армии. В них включали и оперуполномоченных.

Третий миф гласит, что офицеры Смерша отсиживались в тылу. При этом фальсификаторы истории игнорируют тот факт, что военная контрразведка работает по объектовому принципу. Под объектом понимается отдельная рота, батальон, полк, дивизия и т. д. Да, если полк располагался не на передовой, то и контрразведка находилась в тылу. А когда шло наступление, то одни контрразведчики вели работу в наступающих частях, а другие обеспечивали тыловые базы, работали по фильтрации и т. п. Но никогда не было такого, чтобы часть пошла в наступление, а оперуполномоченный оставался бы в тылу. Он привязывался к командному пункту воинской части. А как иначе? Не его задачей было сидеть в окопах и стрелять. Хотя в критической обстановке многим чекистам доводилось и стрелять.

Наконец, четвертый миф гласит, что многие контрразведчики присваивали себе трофейное имущество. Да, отдельные факты такого рода имели место. Но они наблюдались и в случае с армейскими офицерами и даже генералами. Это жестко пресекалось. А мародерства как массового явления среди военнослужащих вообще и контрразведчиков в частности не было. За совершенные преступления офицеры контрразведки подлежали такому же наказанию, что и все остальные. Никаких исключений не делалось.

– По каким критериям можно оценить вклад военной контрразведки в победу СССР в войне?

– Не контрразведка брала города и громила врага на поле боя. Первый и главный критерий ее вклада заключается в том, что ни одного срыва оборонительной или наступательной операции по причине воздействия спецслужб врага не было. Не произошло в годы войны и какого-либо более или менее массового антисоветского выступления в частях Красной армии и на флоте. А на это, надо прямо сказать, надеялись и рассчитывали фашисты. Военная контрразведка профильтровала огромное количество побывавших в плену и на временно оккупированной территории солдат и офицеров, направив более 90% из них снова в действующую армию. Только за 1943–1944 годы профильтровали примерно 2 млн бывших военнопленных. Из них 1,27 млн после короткой проверки вернулись в строй. Раненых отправляли в госпитали, инвалидов – домой. Также было проверено около 2,7 млн советских граждан, угнанных в Германию.

Наступательные операции Красной армии обеспечивались в том числе и работой военной контрразведки, что выражалось в дезинформации противника относительно планов советского командования и в нейтрализации вражеских диверсантов и разведчиков. Военные историки установили, что основной массив информации гитлеровцы получали при помощи радиоперехватов и авиаразведки, а не агентурным путем, что свидетельствует об успешности работы советской контрразведки. Тем самым она сохранила жизнь огромному числу солдат и офицеров. В этом главная заслуга сотрудников Смерша.

Что почитать?

Смерш. Исторические очерки и архивные документы. Сост. В.С. Христофоров, В.К. Виноградов, О.К. Матвеев и др. М., 2003

Зданович А.А. Смерш на пути к Победе. М., 2014

Путь в «Сатурн»

До сих пор раскрыты не все зафронтовые операции советской контрразведки, проведенные во время Великой Отечественной войны. Из известных крупным успехом смершевцев стало внедрение агента Александра Козлова в германский разведорган «Сатурн». Проработав у немцев почти два года, он собрал и передал данные примерно на 200 германских шпионов. Пользуясь своим положением начальника учебной части разведшколы, Козлов проводил работу по компрометации наиболее преданных Германии ее курсантов и способствовал их отчислению. Нескольких курсантов ему удалось склонить к переходу на советскую сторону. После переброски на территорию СССР они являлись в органы Смерша и передавали контрразведчикам информацию от Козлова. Эти события легли в основу художественных фильмов «Путь в «Сатурн»», «Конец «Сатурна»» и «Бой после победы», снятых в конце 1960-х – начале 1970-х годов.

Радиоигра «Арийцы»

За годы войны советская контрразведка провела около 200 радиоигр с противником. Одна из них была организована на территории Калмыкии, в примыкающих к Астраханской области районах. Там 24 мая 1944 года приземлился сверхмощный немецкий самолет, из которого был высажен диверсионный отряд в количестве 24 человек под командованием офицера германской военной разведки Эбергарда фон Шеллера. Отряд был разбит, задержанные диверсанты дали показания. Выяснилось, что спецслужбы противника рассчитывали создать здесь базу для последующей переброски 36 эскадронов так называемого Калмыцкого корпуса «доктора Долля» и подготовки восстания среди местного населения. Смершевцам удалось перевербовать Шеллера и его радиста, а главное, полученные от них сведения позволили провести радиоигру под кодовым названием «Арийцы». В Германию была передана дезинформация о благоприятных условиях для развития повстанческого движения в Калмыкии и готовности передового отряда Шеллера принимать пополнения. Всего в ходе этой радиоигры были уничтожены два самолета «Юнкерс-290», специально оборудованные для выполнения разведывательно-десантных заданий, а также 12 десантников противника. Еще 21 диверсант был взят в плен.

Детище Канариса

Непосредственными противниками Смерша были абвер и германская политическая разведка (VI управление службы имперской безопасности), которыми руководили известные ныне адмирал Вильгельм Канарис и бригадефюрер СС Вальтер Шелленберг соответственно. Работу гитлеровских спецслужб облегчило то, что в первые месяцы Великой Отечественной войны в немецком плену оказалось более 3 млн советских военнослужащих, что обеспечило фашистам большой вербовочный контингент. Активную поддержку вражеской разведке предоставили российские эмигранты, особенно бывшие белогвардейцы. К примеру, против СССР работал бывший капитан врангелевской армии, бывший начальник разведки и контрразведки болгарского отдела Русского общевоинского союза (РОВС) Клавдий Фосс. Он участвовал в вербовке не одного десятка германских шпионов и диверсантов и заброске их в тыл Красной армии.

Вплоть до начала 1944 года координацию разведывательной работы Германии на территории СССР осуществлял Канарис. Именно он сделал абвер мощнейшей спецслужбой в мире. После ряда провалов операций, проводившихся под его руководством, в феврале 1944-го фюрер отстранил Канариса от должности. 23 июля 1944 года, вскоре после неудачного покушения на Адольфа Гитлера, адмирала арестовали. В начале апреля 1945-го германские спецслужбы обнаружили дневники Канариса, на страницах которых содержались нелицеприятные высказывания о фюрере. 9 апреля 1945 года – за три недели до самоубийства Гитлера – по приговору военно-полевого суда адмирал был повешен. На завершающем этапе войны деятельность абвера координировал бригадефюрер СС Шелленберг, роль которого в культовом советском фильме «Семнадцать мгновений весны» блистательно сыграл Олег Табаков.